Гражданин имеет право настоять на проведении банкротства. К такому выводу пришла кассационная инстанция, рассмотрев дело А63-18241/23.
Суть дела
Данное А63-18241/23 иллюстрирует сложную ситуацию, возникающую при обращении гражданина в суд с заявлением о признании себя банкротом. Суть проблемы заключается в неоднозначном толковании законодательства о несостоятельности (банкротстве) физических лиц и ненадлежащем исследовании судами первой и апелляционной инстанций представленных должником доказательств.
Гражданин, стремясь воспользоваться своим правом на банкротство, заявил о превышении его задолженности перед кредиторами максимально допустимого уровня, установленного законодательством для физических лиц. Он представил суду расчеты, подробно описывающие размер и структуру своей задолженности, с целью доказать свою неплатежеспособность — невозможность исполнять свои обязательства перед кредиторами в полном объеме.
Однако суды первой и апелляционной инстанций, несмотря на представленные доказательства, пришли к выводу об отсутствии оснований для введения процедуры банкротства. Их решение основывалось на утверждении о достаточности имущества гражданина для погашения долгов. При этом суды, видимо, учли в оценке имущества гражданина его единственное жилье, что является существенным нарушением норм законодательства о банкротстве. Закон четко устанавливает, что на единственное жилье гражданина-должника, как правило, не может быть обращено взыскание для удовлетворения требований кредиторов в рамках процедуры банкротства. Это исключение призвано защитить должника от полной потери жилья и обеспечить ему минимальный уровень социальной защиты.
Кассационная инстанция, рассмотрев дело, справедливо указала на существенные процессуальные нарушения, допущенные нижестоящими судами. Было отмечено, что суды не дали должной правовой оценки доводам гражданина относительно исключения единственного жилья из общей массы имущества, которое могло бы быть использовано для погашения задолженности. Более того, кассация подчеркнула принципиальный момент: при рассмотрении заявления о банкротстве гражданина, оценка наличия и достаточности имущества для погашения долгов не является первостепенным критерием. Фокус должен быть на оценке неплатежеспособности должника, то есть его неспособности исполнять свои финансовые обязательства в установленный срок. Наличие какого-либо имущества само по себе не свидетельствует о платежеспособности, особенно если это имущество не может быть реализовано для погашения долгов, в частности, единственное жилье.
Таким образом, суды первой и апелляционной инстанций ошибочно сосредоточились на оценке имущественного положения гражданина, игнорируя существенные доводы о размере задолженности и неплатежеспособности, прежде всего, не учтя исключение единственного жилья из расчета имущества, доступного для погашения долгов. Их выводы о наличии достаточного имущества для погашения долгов не могут служить обоснованием отказа во введении процедуры банкротства.
Кассационная инстанция справедливо отменила решения нижестоящих судов и направила дело на новое рассмотрение, чтобы суды правильно оценили доказательства, представленные гражданином, и приняли решение в соответствии с законодательством о банкротстве физических лиц, учитывая все нюансы и исключения, предусмотренные законом для защиты прав и интересов должника. Это подчеркивает важность тщательного и всестороннего рассмотрения таких дел, и необходимость строгого соблюдения процедурных норм при принятии решений по заявлениям о признании граждан банкротами.
Дело демонстрирует необходимость более глубокого понимания судьями специфики законодательства о банкротстве и применения его норм на практике, чтобы обеспечить справедливое и правомерное решение споров в этой сложной области права. Нарушение процедурных норм и неправильная интерпретация закона могут привести к серьезным последствиям для граждан, лишая их возможности использовать предоставленное законом право на банкротство как инструмент для решения своих финансовых проблем.
